+7 (495) 151-84-87

г. Москва, м. Кропоткинская

Шизофрения, 3 ч. Первые симптомы, предвестники заболевания

Шизофрения, 3 ч. Первые симптомы, предвестники заболевания

20 сентября, 2021

Шизофрения, 3 ч. Первые симптомы, предвестники заболевания

    Содержание статьи

Шизофрения, 3 ч. Первые симптомы, предвестники заболевания

© Рассказывает Андрей Аркадьевич Шмилович, доктор медицинских наук, врач высшей категории, заведующий кафедрой психиатрии и медицинской психологии РНИМУ им. Н.И. Пирогова, главный врач клиники «Альтер»

Предвестники заболевания

Сегодня мы поговорим о самом начале шизофрении, о её доманифестном этапе, о её ранних симптомах или, как мы говорим, донозологических состояниях. В подавляющем большинстве случаев эти симптомы остаются либо незамеченными, либо замечаются, но интерпретируются пациентом, родственниками и врачами, в том числе и психиатрами, как совсем что-то другое.

Может быть, кто-то и подозревает возможное развитие такой тяжёлой болезни как шизофрения, но предпочитает об этом не говорить, не пугать ни пациента, ни его близких и относятся к этому с недостаточной бдительностью.

Как мы знаем, средний возраст начала этого заболевания приблизительно 20-25 лет. Именно на этот возрастной период приходится наибольшее число случаев начала манифестации болезни.

Сегодня мы будем говорить о предвестниках, о продромальных состояниях, как мы говорим, или зарницах болезни, которые возникают ещё в школьном, а, может быть, даже в дошкольном возрасте.

Шизоидный преморбид

Начать следует с так называемого шизоидного преморбида. Что значит «преморбид»? «Морбис» – болезнь, «преморбид» – до болезни. «Шизоидный» – этот термин означает некоторые свойства личности характера, напоминающие явление аутизма. Это человек, который, начиная с дошкольного возраста, сторонится общения со сверстниками, уже в детском саду оказывается вне коллектива. Мы видим такого ребенка, который сидит в уголочке и абсолютно никак не реагирует на групповые, эмоциональные события, происходящие в его окружении. Он играет сам с собой, любые попытки воспитателей как-то вовлечь его в массовую социальную среду оказываются безуспешными или непродолжительными.

Он не так эмоционален в контактах со своими братьями и сёстрами, он не так много и не так горько плачет, и не так радостно и не так искренне смеётся, как его сверстники. Одновременно с этим он обнаруживает довольно высокий уровень интеллектуального развития, как правило, он очень дотошен в своих знаниях и, начиная с первых классов школы, многие учителя ставят его в пример, демонстрируя, прежде всего, праведность его поведения и дисциплину.

Такие дети в подростковом возрасте и даже раньше оказываются под прессингом большинства своих сверстников, которые не отличаются примерным поведением и начинают смеяться и порой издеваться над такими шизоидными личностями.

Эти шизоидные личности часто подпадают под достаточно тяжелое, травмирующее влияние внешней среды, которое принято называть буллингом. С этим буллингом они борются внутри себя, потому что шизоидная личность предполагает очень высокий уровень интроверсии, то есть отсутствие потребности, а иногда и возможности проявлять свои чувства вовне.

Они гипоэмоциональны, и у них всё кипит внутри, поэтому о буллинге, и о том, что происходит в школе, что происходит в душе такого подростка, родители не знают. Он приходит домой, достаточно сухо общается с ними, скупо делится жизненными проблемами и эмоциями, уходит в свою комнату, где закрывается и уже никто его не видит.

При всей такой внешней благополучности, мы прекрасно понимаем, что это психологически тревожные факторы, есть какие-то аффективные моменты, они присутствуют и составляют большую часть психической жизни этого шизоидного подростка.

Шизоиды бывают разные

Выделяют так называемых сенситивных и экспансивных шизоидов.

Сенситивный шизоид – это тот аутист, который внутри себя переживает большое количество проблем. Как раз то, что я описывал, от слова «сенсор», они очень чувствительные, ранимые, их называют иногда даже «мимозоподобные» – это такие хрупкие, как стекло, люди, которые легко расстраиваются и переживают, во всём происходящем вокруг находят что-то травматичное.

У таких шизоидов в преморбиде, как я уже говорил, то есть до болезни, частенько появляются подозрения, что окружающие относятся к ним крайне негативно. Они начинают подозревать конкретных людей в негативном отношении, подумывают о том, не находятся ли эти люди в сговоре друг с другом, не планируют ли они напакостить ему и так далее. Это так называемые сенситивные идеи отношения, которые формируются очень часто в душе таких шизоидных сенситивов, и это может в дальнейшем стать первоосновой для параноидного синдрома, который разовьется во всей своей красе, если болезнь начнётся.

Экспансивный шизоид – это человек, который достаточно активен, оставаясь при этом аутистом, мизантропом, далеким от близких, человеческих, душевных отношений с окружающими. Тем не менее, проявляет высокую активность. Допустим, для достижения своей цели у этих личностей появляется какое-то сверхценное увлечение. Очень часто в подростковом возрасте у экспансивных шизоидов возникает феномен метафизической интоксикации, или философической интоксикации, когда они полностью с головой уходят в какую-то философскую тему, в какое-то, например, религиозное направление.

Или, например, очень активно увлекаются биологией, географией, геологией, историей, математикой, физикой и глубоко-глубоко уходят в суть этого предмета, этой дисциплины, абсолютно забывая, что существует ещё и что-то другое.

Они склонны к таким сверхценным формированиям, как мы говорим, к сверхценным увлечениям, которые в дальнейшем могут оказаться патологическими. Эти патологические увлечения, в случае, если начнется болезнь, могут также включиться в структуру будущего шизофренического психоза.

Юношеская астеническая несостоятельность

Из предвестников болезни мы также отмечаем явление так называемой юношеской астенической несостоятельности, когда подросток, достигший какого-то результата, особенно в учебе, в том числе в социальных контактах, вдруг в какой-то момент резко сдувается, как будто его заменили. После очередных летних каникул возвращается в школу и перестает посещать занятия, общаться со сверстниками и начинает жаловаться на слабость, вялость, утомляемость, на невозможность совершать простые, элементарные действия.

Основным местом его пребывания оказывается диван, интернет, компьютер. Такое резкое энергетическое падение подростка в преморбиде шизофрении должно настораживать близких, потому что это может быть первым звоночком, зарницей будущей болезни, о которой говорить еще пока рано.

Форпост-симптомы

Из предвестников мы выделяем ещё и так называемые форпост-симптомы, они возникают в любом возрасте и представляют собой кратковременные или, как мы говорим, кратковременные, транзиторные, психотические вспышки. Это может быть, например, какая-то элементарная галлюцинация, которая возникла вдруг в один момент и потом также быстро исчезла спустя несколько минут.

Или, например, вдруг ребёнок услышал голос Бога, который что-то ему такое сказал, после чего у него наступило озарение. Больше никакого голоса, ничего в дальнейшем не слышал, но, тем не менее, вот этот форпост-симптом, этот двухминутный диалог со Всевышним, остался в его психике и стал почвой для дальнейших интерпретаций, переработок, размышлений на эту тему, для формирования будущей бредовой концепции, опять же связанной с этим голосом.

Или в качестве форпост-симптома может быть какой-то зрительный образ, галлюцинаторное явление, которое частенько бывает у детей, которое многие врачи относят к состояниям, связанным с интоксикацией. Например, ребёнок или подросток, заболевший гриппом, с высокой температурой находится у себя в комнате, и вдруг на стене начинают появляться чудища, возникают какие-то зрительные, кошмарные, гигантские люди, в комнату заходят инопланетяне, которые устанавливают с ним контакт, начинают общаться. Потом это всё проходит.

Мы говорим, что это был такой экзогенный психоз, похожий на интоксикационный, инфекционный делирий, но мы прекрасно понимаем, что это некий субстрат, который в последующем нашёл своё развитие уже в патологическом периоде, когда болезнь уже началась.

Важность первичной профилактики

В обнаружении подобного рода расстройств важна первичная профилактика такого тяжелого заболевания, как шизофрения. Но как эту первичную психопрофилактику осуществить организационно, если такие дети и подростки не доходят до врачей психиатров? Единственный, с моей точки зрения, выход – это организация психиатрической или психолого-психиатрической диспансеризации школьников.

Ведь все же проходят в определённом возрасте врачей, чтобы предупредить гипертоническую болезнь, онкологическое заболевание, сердечно-сосудистые расстройства и так далее. Почему бы в этот формат не включить консультацию психолога или психиатра?

На мой взгляд, в половине из 1000 случаев возможного заболевания мы можем оказать профилактическую помощь, предупредив начало болезни, или в значительной степени отсрочив ее, или немножечко смягчив ее начало, сделав менее травматичной и снизив тяжесть социальных последствий этого болезненного удара по психике и по жизни человека.

Мы готовы вам помочь

Я настоятельно рекомендую всем, кто меня слушает и у кого есть симптомы, о которых я говорил, не стесняйтесь обращаться к врачам, к психиатрам, приходите на консультацию с профилактической целью.

Лучше перестраховаться и убедиться, что это ложная тревога, либо в случае, если есть реальный повод для беспокойства, предупредить эту страшную болезнь шизофрению, о которой я буду говорить в дальнейшем.

Обращайтесь. Не стесняйтесь. Мы готовы вам помочь.

Наш блог

Читайте также

Психолог или психиатр? В чем разница?
  • Статья
Психолог или психиатр? В чем разница?

Смеем предположить, что если вы читаете эту статью, вас беспокоит ваше эмоциональное и психологическое состояние. Возможно, одолевают тревога и страх, мучают бессонница или панические атаки, депрессия или стресс, может быть, вы пережили серьезное потрясение, после которого все никак не можете прийти в себя? То, что симптомы «пойманы» — уже хорошо. Вы понимаете, что вам нужен специалист, потому вы здесь. Следует логичный вопрос: к кому обратиться? Пси-область в современном мире предлагает четырех профессионалов: психолог, психотерапевт, психиатр и психоаналитик. Разобраться сходу в специфике каждого простому обывателю не так просто. Схожие по своему названию специализации нацелены на решение одной задачи: помочь человеку разрешить внутренние конфликты и начать жить в гармонии, однако имеют разные полномочия в работе, руководствуются различными методами и принципами. Что же делать? Психолог или психиатр? К кому идти, чтобы не терять напрасно время и деньги? Может быть, вместе? О специфике каждого специалиста пси-области и о методике совместного консультирования психиатра и психолога мы расскажем в нашей статье. Устраивайтесь поудобнее и помните: любая проблема решаема, главное найти своего специалиста.

О расстройствах пищевого поведения
  • Статья
О расстройствах пищевого поведения

Еда — источник жизни и энергии. При всем разнообразии блюд, их доступности и в целом развития кулинарии в современном мире, есть люди, которые находят в сложных отношениях с едой. И таких людей очень много… Официальной статистики заболевания в нашей стране нет, но многочисленные исследования показывают, что РПП — одно из самых распространенных и опасных расстройств в мире. Каждые 62 минуты от него умирает минимум один человек. Разберемся, что такое расстройство пищевого поведения, какие виды РПП существуют, почему они возникают, к кому обращаться за помощью и как их лечить? РПП — это группа психологически обусловленных расстройств, связанных с приемом пищи и негативно влияющие на физическое здоровье человека. Самыми известными и распространенными формами РПП являются нервная анорексия и булимия. На самом деле их гораздо больше, и список ежегодно пополняется. Развитие подобных  расстройств чаще связано с психологическими проблемами и могут случиться у людей любого пола, возраста и финансового положения. ВИДЫ РПП

О тяжелом психическом состоянии
  • Статья
О тяжелом психическом состоянии

В клинической психиатрии довольно много ситуаций, которые для нас психиатров оказываются очевидными, прежде всего, с медицинской точки зрения. Мы видим состояние больного, мы знаем, что это состояние связано с той или иной болезнью. Мы сравниваем это состояние с теми, что есть в нашем клиническом опыте, об этом написано в учебной литературе. Мы знаем это по статьям, по научным исследованиям. Мы понимаем в разговоре, в беседе, что перед нами пациент, нуждающийся в лечении. При чем, как правило, обязательно нуждающийся в лечении с акцентом на слово «обязательно».   Однако парадоксально, но именно в этих ситуациях, где пациент обязательно нуждается в лечении, в большей части случаев  встречаются состояния, при которых сам пациент себя душевнобольным не считает.   И сам пациент в таких ситуациях относится к тому, что с ним происходит, отнюдь не так, как относятся к этому его врачи. В этом заключается,   пожалуй, одна из самых главных практических проблем мировой психиатрии, которую мы называем проблемой критического отношения человека к своему психическому состоянию. Проблема осознания своей болезни и проблема комплаенса.   Комплаенс – это феномен, указывающий на содружественность действий врача и пациента в лечебном процессе, когда пациент понимает, что ему надо лечиться, что его состояние тяжелое, что в той или иной ситуации ему нужна госпитализация, и что необходимо принимать лекарства. И вот этого комплаенса, к сожалению, в большинстве случаев, когда речь идет о тяжелом состоянии, нет.   В этих ситуациях, когда происходит обострение болезни, а ещё хуже, когда происходит начало болезни, её манифестация, иногда бывает так, что необходимость лечения очевидна не только врачам, но и всем окружающим, всем близким людям этого пациента, которые искренне хотят помочь ему. Но убедить его в том, что необходимо лечь или хотя бы обратиться к врачу-психиатру не получается.   Что в этих ситуациях делать? Особенно тогда, когда мы говорим о тяжелых психических расстройствах, которые могут представлять опасность, например, для самого пациента, а иногда для окружающих. Иногда болезненные переживания душевнобольного человека столь тяжелы, что он не отдаёт отчета в своих действиях. У него меняется восприятие происходящего вокруг, и те люди, которые на самом деле испытывают к нему добрые  и теплые чувства, превращаются в его восприятии во врагов, в тех, кто очень опасен. И он начинает атаковать этих врагов. В этом случае возникают те самые риски, о которых я уже говорил.   Или у пациента возникает состояние, когда он настолько глубоко уходит в депрессию, настолько тяжело переживает свою мнимую несостоятельность,  сильно фиксируется на мыслях о нежелании жить, что его суицидальный риск оказывается очень высоким. И мы понимаем прекрасно, что если мы не окажем помощь такому пациенту, мы можем его просто потерять.   Как в этой ситуации поступить? Что в этой ситуации сделать? Существуют различного рода психологические способы, с помощью которых мы можем найти какие-то альтернативные мотивации для обращения к врачу- психиатру. Например, найти какую-то вторичную выгоду, с помощью которой этот человек может обратиться за помощью к врачу. Эта выгода может для него сулить какие-то перспективы в будущем. Например, наш пациент – это студент, который никак не может подготовиться к сессии, у него не получается сдать зачёты, над ним нависла угроза отчисления из вуза. И тут мы ему объясняем, что ты хоть и не считаешь себя больным человеком, но высока вероятность того,  что стресс, который ты получаешь в институте, столь велик, что именно из-за него ты не можешь сдать сессию. Возможно, ты имеешь право получить академический отпуск, но для этого тебе необходимо медицинское заключение, поэтому должен пойти к врачу. Вот эта дополнительная мотивация может сработать.   Такая же история может быть с человеком, который не может выйти на работу, и над ним нависла угроза увольнения. Или такая ситуация может быть связана с тем, что человек, допустим, оказался в серьезных финансовых затруднениях на текущий момент времени. И тогда госпитализация в психиатрическую больницу могла бы частично эту проблему решить. И много других вопросов, которые не имеют прямого отношения к пониманию того, что ты болен, да и к тому, что надо принимать лекарство, но которые относятся к так называемым побочным мотивациям.   В некоторых ситуациях мы видим, как родственники используют разного рода, не очень этичные, нелицеприятные, на первый взгляд, способы. Они пытаются использовать шантаж, угрозы или говорят о возможном столкновении личных, конфликтных интересов, когда решается вопрос о госпитализации. Насколько это гуманно и насколько это допустимо, решать конечно не мне, это вопросы этики, которые в каждой семейной,   жизненной ситуации решаются по-своему, индивидуально. Этика всегда была довольно субъективной категорией, но я всё-таки сторонник того, что когда мы имеем дело с действительно опасными последствиями, и риск их очень высок,  не так важно то, какими методами мы добиваемся своей цели.   Естественно эти способы тоже могут исчерпать себя, естественно в этой ситуации наш пациент продолжит находиться в очень опасном,  рискованном для себя и тяжёлом для своих субъективных ощущений психическом состоянии. В этой ситуации встает вопрос о возможности недобровольного освидетельствования этого пациента врачом-психиатром или недобровольной госпитализации. Это то, что мы психиатры всегда стараемся избежать. Максимально возможными способами уговорить, убедить всё-таки пациента в том, чтобы он дал согласие, показав ему его болезнь.   Но одновременно с этим мы понимаем, что все наши попытки убеждения или демонстрации болезненности его психического состояния разбиваются именно о камень вот этой некритичности, которая сама по себе является симптомом не просто болезни, а тяжёлой болезни.   В этой ситуации на помощь приходит Закон о психиатрической помощи и правах граждан при её оказании. В этом Законе одна из статей регламентирует порядок недобровольного освидетельствования или недобровольной госпитализации в психиатрическую больницу. Об этом я чуть позже скажу в другом видео, но сейчас я бы хотел обратить внимание на действия родственников, на конкретные практические рекомендации.   Как быть родственникам в том случае, если состояние больного уже возбуждённое? Если он мечется по квартире, если он говорит вещи, смысл которых вы понять не можете, если в его состоянии есть какое-то излишнее возбуждение, или наоборот, какая-то особая заторможенность? Если он застыл, глядя в одну точку, и не реагирует никак на любую обращенную к нему речь? Если он с кем-то разговаривает вслух или замыкается в себе, категорически отказываясь от каких-либо контактов? Если он отказывается от еды и куда-то пропадает, днями, сутками и возвращается домой в ужасном, санитарно-запущенном виде?..   Многие родственники задают эти вопросы, особенно когда это касается их безопасности или безопасности их детей, безопасности нашего пациента.   Единственной рекомендацией в таких ситуациях, которую мы можем дать таким родственникам, это обратиться за помощью в полицию. К сожалению, мы не можем избежать в части случаев именно участия этих служб. Важно, чтобы те сотрудники полиции, которые окажутся задействованы в этом деле, были максимально корректны, максимально толерантны, использовали наиболее мягкие способы физического успокоения наших пациентов. Я могу сказать, что в Москве в этом смысле ситуация в значительной степени улучшилась по сравнению с былыми временами.   Сегодня те полицейские, которые оказываются в ситуациях, требующих недобровольного освидетельствования психиатров или госпитализации в психиатрический стационар, ведут себя, по моему опыту, весьма и весьма корректно. Делают это максимально мягко и этично.   Конечно, здесь человеческий фактор играет определенную роль, и это во многом зависит от степени психомоторного возбуждения пациента, находящегося в тяжелом психическом состоянии. Я думаю, что особенности поведения полицейских при задержании такого пациента во многом зависят и от того, как ведут себя родственники, близкие люди. Если полицейский видит, что близкие, родственники относятся к человеку с большой заботой несмотря на его непотребное поведение, то они понимают прекрасно, что их действия должны быть созвучными и по-человечески гуманными.   В тех случаях, когда пациента удается переместить в участковое отделение полиции, как правило, максимально быстро вызывается бригада «Скорой психиатрической помощи», которая обязательно в свой состав включает опытных врачей-психиатров, которые работают в психиатрии уже много лет, и имеют достаточно большой опыт работы с такими состояниями. И вот здесь возникает вопрос о правомочности такого освидетельствования.   Как правило, освидетельствование правомочно в связи с тем, что есть возбуждение, представляющее опасность для пациента или его окружающих, и оно может нанести существенный вред.   Дальнейшие действия врачей-психиатров во многом связаны с тем, как им удаётся уговорить, убедить пациента. Большая часть пациентов, которые категорически отказывались от госпитализации, находясь дома, оказавшись в условиях, когда их смотрит врач-психиатр, соглашаются на эту госпитализацию. Они начинают  понимать, что раз уж так много людей озабочены их поведением и состоянием, наверное, всё-таки что-то не так. И под тем или иным предлогом подписывают согласие.   Ещё какая-то часть пациентов подписывает согласие в приемном отделении больницы, стационара, куда их привозит бригада «Скорой психиатрической помощи».   В случае если этот пациент не дает согласие, а основания для этой госпитализации по Закону об оказании психиатрической помощи имеются, тогда этот пациент помещается в психиатрическое отделение и с ним начинают лечение. Но по Закону, в течение 48 часов врачи-психиатры должны провести большую, расширенную врачебно-консультационную комиссию в составе минимум 3 человек (обычно участвует больше врачей-психиатров). И результаты этой комиссии должны быть в течение 48 часов рассмотрены в судебном порядке на судебном заседании, которое проводится прямо в отделении.   Если судья, участвующий в этом видит, что недобровольная госпитализация действительно обоснована в соответствии с этим Законом, то судья признает эту госпитализацию правомочной. Пациент в течение месяца может по решению суда находиться на лечении в психиатрической больнице недобровольно.   Может так случиться, что судья признает эту госпитализацию неправомочной, в том случае, если не увидит там никаких показаний. Если это происходит, то прямо в этот момент заседания суда, пациент отпускается из отделения, едет домой. Но это редкий случай, но если такое происходит, мы  стараемся даже в этих ситуациях сохранить с пациентом продуктивный контакт, чтобы у него всегда была возможность обратиться хотя бы амбулаторно за психиатрической помощью в том случае, если его состояние всё-таки в норму так и не придёт.   Уважаемые родственники пациентов, убедительно вас прошу от лица всех своих коллег и от себя лично. Постарайтесь максимально толерантно и корректно относиться к тем случаям, когда кто-либо из ваших близких вдруг начинает вести себя как-то странно, как-то необычно и с вашей точки зрения болезненно, психопатологично. Это не повод для усмешек, ухмылок, игнорирования или какого-то унижения и оскорбления. Это повод для того, чтобы экстренно оказать медицинскую помощь такому человеку, это симптомы болезни. Это не плохое поведение, это болезненное поведение. Убедительно вас прошу быть в таких ситуациях нашим союзником.   ©  Автор статьи – Андрей Аркадьевич Шмилович, доктор медицинских наук, врач высшей категории, заведующий кафедрой психиатрии и медицинской психологии РНИМУ им. Н.И. Пирогова, главный врач клиники «Ре-Альт».

Я не знаю, чего я хочу? Как разобраться в своих противоречивых чувствах.
  • Статья
Я не знаю, чего я хочу? Как разобраться в своих противоречивых чувствах.

Как мы загоняем себя в тупик? Ставить ли вопросительный знак в конце этого предложения — решает каждый для себя сам. Частым явлением для практикующих психотерапевтов и психологов является такой факт — люди приходят без запроса. Чувствую, что что-то не так, плохо, некомфортно — но что именно — понять не могу. Одно это недопонимание своих собственных эмоций расстраивает, ведь мы привыкли быть хозяевами своей головы, контролировать. Если весело — должна быть причина, если грустно — должна быть причина. Обязана быть? Вторым печалящим аспектом можно считать то, что мы не разрешаем себе негативные эмоции. Нас воспитали иначе, мы должны сдерживаться, а здесь — на тебе, мы не хозяева своей голове! Содомия, разброд, безобразие! Появляется гнев, одновременно отпускаются руки — человеку нужна помощь. В первую очередь для того, чтобы разложить по полочкам то, что уже есть внутри. Во вторую очередь — чтобы дать новые знания и инструменты, и в третью — чтобы научить ими пользоваться самостоятельно. А теперь проведите небольшой эксперимент. Сядьте поудобнее и задайтесь этим вопросом — Чего я хочу? Не когда-нибудь, а прямо сейчас. То, чего вы хотите в это самое мгновение — не мир во всем мире и не решение вашей сокровенной проблемы. Чаще всего, это желание просто и легко исполнимое- сесть поудобнее, развернуть плечи, взять в другую руку телефон (или планшет, ноутбук, с которого вы читаете). Не отказывайте себе в этом, попробуйте зафиксировать в своём сознании — что именно изменилось? Что вы сделали, чтобы вам было удобно прямо сейчас? Иногда — тот запрос, который у вас возникает и который вы озвучиваете врачу, не совсем то, что вы хотите на самом деле. Просто вы подсознательно (ваши опыт, страх, стыдливость) «фильтруете» свою проблему, пытаетесь её облечь в приличную словесную форму. Только в максимально удобном положении и позиции вы, ощущая себя в безопасности, сможете поразмыслить, что именно вам требуется сейчас, какие перемены вам нужны или не нужны. Для того, чтобы решить этот вопрос — необязательно идти к психологу, это можно сделать самостоятельно, в домашних условиях. При необходимости — Вы сможете обратиться к специалисту уже с сформулированным запросом, что намного проще для начала терапии. Даже если эта мысль — отфильтрованная версия того, что вас тревожит — она своеобразное зеркало вашего подсознания, ключ к решению вашей проблемы и понимания.

От полного выгорания до новой жизни: реальная история
  • Статья
От полного выгорания до новой жизни: реальная история

«Каждое утро — как бой. Я просыпалась и сразу хотела обратно в бессознательное. Плакать не было сил. Просто — пустота. Я будто выключилась из жизни. Всё было “надо”, а не “хочу”. Даже дышать». С этим запросом в Клинику доктора Шмиловича «Ре-Альт» пришла Алина — 32 года, менеджер проектов в крупной IT-компании. Умная, ответственная, классная. Но абсолютно выжженная изнутри. У неё всё было, кроме ощущения, что она живёт свою жизнь. Какой диагноз ей поставили и как «вернули к жизни» рассказывает психиатр и психотерапевт Клиники доктора Шмиловича «Ре-Альт» Дарья Владимировна Велисевич.

Про соматоформное расстройство
  • Статья
Про соматоформное расстройство

Соматоформные расстройства – группа заболеваний психогенной природы, особенность которых наличие соматических жалоб при отсутствии патологических изменений внутренних органов, которые могли бы объяснить причину жалоб. Люди часто обращаются к различным врачам, проходят обследования на наличие соматических заболеваний и проходят лечение. Соматоформные расстройства (F45) по МКБ-10 относятся к группе невротических, связанных со стрессом и соматоформным расстройствам (F40-48). При соматоформном расстройстве, человек не может осознать психосоматическое начало заболевания, даже при наличии симптомов тревоги и депрессии. Расстройства влияют на трудоспособность и качество жизни человека. Специфичным проявлением заболевания следует считать убежденность пациента в наличии у него соматических заболеваний, которая снижается после проведенных исследований и оценки здоровья специалистом. Существует пять видов соматоформных расстройств: ипохондрическое, соматизированное, хроническое соматоформное болевое, недифференцированное соматоформное расстройство и соматоформную дисфункцию вегетативной нервной системы. Основными причинами развития расстройства являются стрессы, равнодушие близких людей, наличие других психических заболеваний и особенности личности. У пациентов результаты медицинских обследований будут в пределах нормы либо с незначительными отклонениями, но не будут объяснять возникающие симптомы. Симптомы расстройства вызывают у человека чрезмерное беспокойство и тревогу, которая мешает в повседневной жизни, человек постоянно обращается за медицинской помощью. При наличии соматоформного расстройства, клиническая картина может включать в себя любые симптомы, чаще всего это боль различного характера, вегетативные и соматические проявления. Наличие симптомов не связано с соматическим заболеванием. Обычные ощущения восприниматься больным как ненормальные. Человек сосредотачивает всё внимание на внутренних ощущениях, в следствие чего соматоформные расстройства часто сопровождаются тревогой и симптомами депрессии.